Я научила женщин говорить

Слепнево

«Все отнято: и сила, и любовь...»

• Все отнято: и сила, и любовь.
• В немилый город брошенное тело
• Не радо солнцу. Чувствую, что кровь
• Во мне уже совсем похолодела.

• Веселой Музы нрав не узнаю:
• Она глядит и слова не проронит,
• А голову в веночке темном клонит,
• Изнеможенная, на грудь мою.

• И только совесть с каждым днем страшней
• Беснуется: великой хочет дани.
• Закрыв лицо, я отвечала ей...
• Но больше нет ни слез, ни оправданий.

24 октября 1916

Севастополь

«Все обещало мне его...»

• Все обещало мне его:
• Край неба, тусклый и червонный,
• И милый сон под Рождество,
• И Пасхи ветер многозвонный,

• И прутья красные лозы,
• И парковые водопады,
• И две большие стрекозы
• На ржавом чугуне ограды.

• И я не верить не могла,
• Что будет дружен он со мною,
• Когда по горным склонам шла
• Горячей каменной тропою.

Октябрь 1916

Севастополь

Царскосельская статуя

Н. В. Н.

• Уже кленовые листы
• На пруд слетают лебединый,
• И окровавлены кусты
• Неспешно зреющей рябины,

• И ослепительно стройна,
• Поджав незябнущие ноги,
• На камне северном она
• Сидит и смотрит на дороги.

• Я чувствовала смутный страх
• Пред этой девушкой воспетой.
• Играли на ее плечах
• Лучи скудеющего света.

• И как могла я ей простить
• Восторг твоей хвалы влюбленной...
• Смотри, ей весело грустить,
• Такой нарядно обнаженной.

Октябрь 1916

Севастополь

«Вновь подарен мне дремотой...»

• Вновь подарен мне дремотой
• Наш последний звездный рай —
• Город чистых водометов,
• Золотой Бахчисарай.

• Там за пестрою оградой,
• У задумчивой воды,
• Вспоминали мы с отрадой
• Царскосельские сады.

• И орла Екатерины
• Вдруг узнали – это тот!
• Он слетел на дно долины
• С пышных бронзовых ворот.

• Чтобы песнь прощальной боли
• Дольше в памяти жила,
• Осень смуглая в подоле
• Красных листьев принесла

• И посыпала ступени,
• Где прощалась я с тобой
• И откуда в царство тени
• Ты ушел, утешный мой.

Октябрь 1916

Севастополь

«О, есть неповторимые слова...»

• О, есть неповторимые слова,
• Кто их сказал – истратил слишком много.
• Неистощима только синева
• Небесная и милосердье Бога.

Зима 1916

Севастополь

«Высокомерьем дух твой помрачен...»

• Высокомерьем дух твой помрачен,
• И оттого ты не познаешь света.
• Ты говоришь, что вера наша – сон
• И марево – столица эта.

• Ты говоришь – моя страна грешна,
• А я скажу – твоя страна безбожна.
• Пускай на нас еще лежит вина,—
• Все искупить и все исправить можно.

• Вокруг тебя – и воды, и цветы.
• Зачем же к нищей грешнице стучишься?
• Я знаю, чем так тяжко болен ты:
• Ты смерти ищешь и конца боишься.

1 января 1917

Слепнево

«Там тень моя осталась и тоскует...»

• Там тень моя осталась и тоскует,
• В той светло-синей комнате живет,
• Гостей из города за полночь ждет
• И образок эмалевый целует.
• И в доме не совсем благополучно:
• Огонь зажгут, а все-таки темно...
• Не оттого ль хозяйке новой скучно,
• Не оттого ль хозяин пьет вино
• И слышит, как за тонкою стеною
• Пришедший гость беседует со мною?

3 января 1917

Слепнево

«Да, я любила их, те сборища ночные...»

А. Л. ^[38]

• Да, я любила их, те сборища ночные, —
• На маленьком столе стаканы ледяные,
• Над черным кофеем пахучий, тонкий пар,
• Камина красного тяжелый, зимний жар,
• Веселость едкую литературной шутки
• И друга первый взгляд, беспомощный и жуткий.

5 января 1917

Слепнево

«О композиторе Артуре Лурье, с которым она сблизилась в самом начале 20-х годов и который, тогда же уехав с Ольгой Судейкиной, «героиней» «Поэмы без героя», в Париж, писал много лет спустя: «Мы жили вместе, втроем, на Фонтанке... Ане сейчас 73. Я помню ее 23-летней»,– Ахматова вспоминала обычно в связи с кем-то: с Мандельштамом, с Ольгой, с «Бродячей собакой». Посмеиваясь, рассказала, что «Артур обратился с просьбой из Америки»: не может ли она, пользуясь своим положением, содействовать постановке в Советском Союзе его балета «Арап Петра Великого». «Ничего умнее, чем балет о негре среди белых, он там сейчас придумать не мог»,– тогда было время расовых столкновений».

---

38 А. Л. – Артур Лурье.