Врата ночи

Белкин был бледен, встревожен. Однако Никите показалось, что он рад присутствию на этой беседе «референта». А тот в разговор почти не вмешивался, слушал внимательно. Изредка только, когда сам Белкин к нему обращался, пояснял и уточнял тот или иной факт, касающийся деятельности института. Никите все это напоминало времена «застоя», когда присутствие человека-невидимки из КГБ было обязательным во многих ситуациях, как-то: выезд советской делегации за рубеж или посещение культурных мероприятий, где возможны контакты с иностранцами.

В институте иностранцами не пахло, Колосов, правда, был чужой, но тоже не мальчик с улицы, а лицо при исполнении. Но, видимо, в этих стенах еще крепко держались старых порядков. И сдавать в архив бдительность не собирались.

— Ужасно, просто ужасно... У меня и слов-то нет. Когда нам позвонили из Фонда при Управлении делами Окружного атамана и сказали, что Абдулла трагически погиб... А все-таки при каких обстоятельствах это произошло? На него кто-то напал? Это ограбление? — Белкин, спрашивая, сильно волновался.

— Валентин Александрович, я отвечу на все ваши вопросы. И на ваши тоже, если они вдруг возникнут, — Колосов покосился на молчаливого свидетеля их беседы. — Но сначала сам с вашей помощью должен кое в чем разобраться. Может, присядем?

Белкин пригласил его в свой кабинет, тот самый, в глубине залов, где некогда побывала и Катя.

— Нет, давайте лучше останемся здесь, в зале. — Никита кивнул на банкетки в углу. — Некоторые мои вопросы будут касаться здешних экспонатов.

На лице Белкина отразилось удивление, но он сделал приглашающий жест — прошу.

— Валентин Александрович, — Колосов оглядывал музейный зал. — Как давно вы познакомились с Алагировым?

— Примерно около года назад. Быть может, чуть меньше. Знакомство наше состоялось, когда военно-историческое общество «Армия Юга России» обратилось к нам, в наш институт, за помощью по одному интересующему их вопросу.

— Кое-что уже слышал об этом обществе. Из беседы с неким Василием Астрахановым. Знаете такого?

— Конечно. Это ответственный секретарь фонда... Постойте-ка, а вы и его уже допрашивали?

— Служба. Произошло убийство. Мы опрашиваем всех знакомых Алагирова. Кстати, Астраханов сказал мне, что на той неделе вы договаривались с ним о встрече здесь, в институте, на шестнадцать часов. Шла речь о каких-то документах.

Колосов перехватил быстрый взгляд Белкина в сторону «референта».

— Да, у нас вся документация для них была уже готова, — ответил он. — Астраханов должен был приехать и забрать бумаги.

— Он сам назначил вам это время — четыре часа дня?

— Нет, кажется... Вроде сам... Нет, это я ему позвонил. Но он не приехал. Позже извинился. Сказал: непредвиденные дела задержали.

Белкин смотрел на Колосова в упор. И в его темных глазах Никите почудилось... Но вот он опустил взгляд, чуть усмехнулся. Спросил:

— Это что, как-то связано со смертью Абдуллы, Никита Михайлович?

— Нет, Валентин Александрович, просто я проясняю для себя кое-что. С вашей помощью. — Никита с досадой чувствовал, что фальшивит. — А как часто Алагиров посещал ваш музей?

— Нередко, скажу так. И когда дела приводили его сюда, и когда...

— Что?

— Ну, ему было всего-то двадцать шесть. А в этом возрасте... Одним словом, не могу сказать, что каждый раз, бывая в этих стенах, он приезжал именно ко мне.

— Что, к кому-то из ваших... сотрудниц? Белкин хмыкнул одобрительно, словно приветствуя сообразительность собеседника.

— Нет, Янина Мелеску не работает в нашем институте. Обращается к нам за консультацией. Она художник-мультипликатор. Как это сейчас называется... Анимация, аниматроника... У нее разрешение работать здесь, в музее, рисовать с натуры. — Белкин кивнул на барельефы на стенах. — К нам немало разного творческого народа обращается — художники, скульпторы, модельеры, киношники. Кому можем — помогаем.

— Значит, Алагиров приезжал к ней?

— Мне так порой казалось. Но лучше спросить ее. Если она, бедняжка, сейчас, конечно, в состоянии говорить. Смерть Абдуллы — страшный удар. Эх, Абдулла... Нет, но у вас есть уже какие-то версии, вы ищете убийцу?!

— Конечно, ищем, землю роем. — Колосов смотрел на Белкина. — И это не простой грабитель. На счету этого человека жизнь не одного Алагирова, Валентин Александрович. Это нам известно точно, — он оценивал про себя сказанное Белкиным. Хранитель музея, археолог с выправкой кадрового офицера охотно давал показания об отношениях Алагирова с женщиной по имени Янина, словно намекая... Или, быть может, отводя внимание от...