Black & Red

ЧТО ТАКОГО МОГ СООБЩИТЬ СВИДЕТЕЛЬ? Старший лейтенант Должиков, кажется, задал самый важный на текущий момент вопрос, хотя пока и риторический. Катя шла по коридору розыска. Мотоциклист… Той ночью в Красногорске сосед Лукьяновой, помнится, тоже слышал рев мотоцикла…

– Екатерина, зайди, – позвал ее полковник Гущин. – Звонили из ЭКУ только что насчет пуль.

– Провели экспертизу?

– Одна из пуль не пригодна для исследований, а вторую «пробили», от пистолета «беретта» она, как и в случае с Лукьяновой, – Гущин покачал головой. – Ох, не дай бог откинет коньки наш свидетель… Такой конец, чувствую, оборвется безвозвратно…

– Будем надеяться, что он выживет, – сказала Катя. – А как допрос секретарши Деметриоса Ираиды Жураковой в прокуратуре?

– Она практически повторила то, что говорила вам с Должиковым. Но теперь снова придется вызывать, фото этого Гены предъявлять – может, видела его в обществе Лукьяновой, да и насчет квартиры, возможно, что-то знает.

– Она не говорила, что Лукьянова снимала квартиру, – сказала Катя. – Но раз Геннадий требовал деньги, то… он еще о смене замка упоминал, будто попасть в квартиру не мог. Выходит, что квартира его, он ее сдавал, а Лукьянова снимала и сменила там замки. Только зачем ей вторая кварира, раз она жила одна?

– Замок меняют, чтобы ограничить доступ, – сказал Гущин. – Значит, было что скрывать от владельца.

– А что она могла скрывать?

Гущин молчал.

– И как ЭТО ВСЕ – все, что произошло на Пятницкой, относится к тому, что произошло в Текстильщиках? В голове не укладывается. И при чем тут психолог Деметриос и его пациенты…

– Ты, когда с этим доктором будешь контактировать, ну, как мы в оперативном плане договорились, – Гущин прищурился, – будь осторожна.

– Деметриоса все МВД знает и вся прокуратура, весь институт Сербского, он один из наших ведущих консультантов.

– Консультант он, конечно, хороший, но… Два трупа, как видишь, и обе бабы молодые – Лукьянова, Вахина… А он… Нетрадиционный он.

– Какой, простите?

– Данные мне тут на него поступили. Нетрадиционной сексуальной ориентации он. Гомосексуалист. Причем всячески это скрывает, в том числе и от МВД скрыть пытался. Когда налицо два женских трупа, причем один безголовый, изуродованный, то… В общем, ты этот факт учти, когда будешь с ним находиться в оперативном контакте.

– Вы планируете его допрашивать?

– Да. После того, как мы допросили его секретаршу, это должно быть по логике вещей, хотя я бы не спешил.

А ЧЕГО НЕ СПЕШИТЬ, ДОЖИДАТЬСЯ, КОГДА ЕЩЕ КОГО-ТО УБЬЮТ?

Катя не задала вслух и этот чисто риторический вопрос. Вернулась к себе. Вот вам и выходные, последний день лета сегодня. На что она потратила, убила этот день?

Звонок. Она взяла мобильный, не глядя на номер: была уверена, что это Драгоценный. Желала, чтобы это был он – услышать родной голос, и сразу легче станет, и усталость, ночная усталость, улетучится, пропадет.

– Привет, как хорошо, что ты позвонил!

– Правда?

Катя едва не уронила телефон. Голос был не Драгоценного.

– Это кто?

– Я.

Похоронный тон. Совершенно загробный.

– Простите, но я…

– Не узнаете, конечно. Ну что ж, видно, и вторая встреча не в счет. Заново представлюсь: Ермаков Евгений.

– Женя? Это вы?

– Это я. Я хочу тебя видеть.

– А вы… ты где?

– Был на сеансе. Скажи мне свой адрес, я приеду.

– Я на работе, странно – снова мы на одной улице…

– В воскресенье на работе? А, я забыл, такая работа… Скоро освободишься?

– Практически уже.

– Тогда я сейчас подъеду.

Катя, выйдя из главка, увидела его на той стороне улицы возле машины. Отчего-то ей вообразилось, что он будет с букетом роз. Но у него не было букета.

– Привет.

– Привет.

– Прекрасная погода.

– Да, Женя.

Она не знала, что всего час назад, сидя в кабинете Деметриоса после прослушивания записи сеанса гипноза, Ермаков и его доктор не замечали «прекрасной погоды» за окном.

– Женя, что-то случилось? – спросила Катя, пристально вглядываясь в его лицо.

– Да нет.

– Ты выпил?

– Немножко. В баре после сеанса. Знаешь, какой сегодня день?

– 31 августа, последний день лета.

– Бывают дни, их хочешь забыть, а помнишь. У меня сегодня как раз такой. Почти что день рождения.

– Что-то было не так на сеансе? – спросила Катя.

– Поедем куда-нибудь, подальше отсюда, а?

Странно, но это самое «подальше» оказалось очень даже близким. Они просто обогнули Лубянку, свернули на Варварку и остановились у Москворецкого моста.