Бонус для монсеньора

– Да, – оживленно вещала тем временем в трубку Кира. – Привет! Да, у нас отлично! Мы нашли Зинаиду Митрофановну. Жива и здорова! И к тому же влюблена. Нет, это долгая история. Не по телефону. А у вас как дела?

Некоторое время она напряженно вслушивалась в то, что говорил ей Апогей. Леся из принципа решила не напрягаться. Сдался ей этот Поня. Что нужно, Кира ей и сама потом расскажет. А вслушиваться в те глупости, которые мужчина наверняка говорил Кире, Леся считала ниже своего достоинства.

– Я все поняла. Хорошо, встретимся у меня через полчаса, – наконец произнесла Кира, и Леся отмерла.

– Ну что? Удалось им выследить тех бандитов, которые явились за шахматами?

– Отчасти.

– Что значит отчасти?

– Понятия не имею. Он так сказал, отчасти.

– А ты не спросила?

– Приедет и все сам расскажет.

Но Апогей задержался. Подруги успели по очереди принять душ, смыв с себя праведный пот и следы дорожной пыли. И успели подсесть к Кириному компьютеру и выяснить, что про Попугая – владельца черного «Лексуса» им узнать ничегошеньки не удастся. То ли машина не числилась в базе данных, потому что была прошлогодней, то ли информация об этой машине кем-то предусмотрительно изъята, например, для того, чтобы не полоскать имя ее владельца.

Облом на одном фронте не умерил кипучей энергии подруг. И до приезда мужчин, они, несмотря на позднее время, успели позвонить нескольким кавалерам Марины из ее списка, получить от них жесткий отлуп и еще более жесткую характеристику Марины. Некоторые из мужчин просто ее не помнили, даже несмотря на многочисленные подсказки – трое детей, яркая внешность, скандальный характер.

Другие помнили. И не с лучшей стороны. Причем такие словосочетания, как «дешевая шлюха» и «грязная стерва», были одними из самых мягких, которые прозвучали в адрес погибшей женщины. И даже факт ее смерти не заставил бывших кавалеров смягчиться.

– Туда ей и дорога! – прямо заявил один. – Год ее не видел. И не хотел бы! Плевать мне. Не мешайте спать!

– Мне жаль, но я был уверен, что хорошо она не кончит, – сказал второй. – Она изменяла мне, она изменяла другим, она изменяла всем. Рано или поздно должен был найтись человек, которого бы это взбесило.

И лишь третий мужчина, до которого в этот поздний, а точнее сказать ранний, час дозвонились подруги, оказался более словоохотливым.

– Да, я ее прекрасно помню, – сказал он. – Яркая девушка. Не в смысле внешности, но в смысле похотливости и стервозности. Знала, как я к ней отношусь, и все равно мне изменяла. И не просто изменяла, а старалась сделать так, чтобы я узнал о ее изменах.

– Почему?

– Это нужно было спросить у нее. Я никогда не мог этого понять.

– И вы считаете, что ее убили из ревности?

– Я не общался с ней около пяти лет. Но прекрасно ее помню. Если она не изменила образ жизни, то могла нарваться на человека, который не стерпел, что об него вытирают ноги.

Подруг это не удовлетворило. И они продолжили бы обзвон кавалеров Марины в поисках абсолютно озверевшего от ее штучек, кто мог бы сыпануть отраву в ее ликер, но приехал Иван Алексеевич.

– Преступники сдержали свое слово! Светлану и стариков они отпустили! – прямо с порога воскликнул он. – Они все уже дома. И чувствуют себя хорошо, насколько это вообще возможно в такой ситуации.

– А дети? – с тревогой спросила Кира.

– И дети в порядке!

Подруги недоуменно переглянулись.

– Так почему же вы не с ними, а тут?

– С нами?

Иван Алексеевич, казалось, был искренне изумлен вопросом подруг.

– А зачем я там нужен? – разинул он рот. – Светлана держит ситуацию под контролем. Она сама отправила меня сюда, к вам, велев найти мерзавцев.

– Но разве ей не нужна ваша поддержка?

– Вы не знаете Светланы. На самом деле она крепче камня. Только кажется такой мягкой.

Обсуждать и осуждать поведение доктора подруги не стали. У них нашлось занятие поважней и поинтересней. Наконец с получасовым опозданием прибыл Апогей.

– Ну, я вам скажу! – выпалил он с порога. – Вляпались мы с вами!

– Почему?

– Те люди, которые приезжали на встречу с Ваней, они простые шестерки. Но за ними стоят большие деньги.

– Почему ты так решил?

– Снова видел знакомый «Лексус».

– Попугай?

– Он самый.

И Апогей, глотая от волнения обрывки фраз, приступил к рассказу. После того как шахматы перекочевали из рук костоправа в руки к бандитам, Иван Алексеевич скромненько, как и было заранее условлено, удалился прочь. Апогей, напротив, остался. Он стоял в сторонке, не привлекая к себе внимания. Но вооружившись полевым биноклем, имел возможность отлично видеть все, что происходит в машине бандитов.