Ягуар и рыжая сеньорита

 Я вспомнил девчонок нашего мира. Они украшали все, что можно. И уши, и губы, и нос, и пуп. Так что меня ничем не удивишь.

 - Мэтт, там, где я жил, тоже носят такое. Ты же говорил, что девушка выросла не здесь. Наверное, в их краях такие обычаи.

 Тут в моей голове что-то щелкнуло. Мелькнула интересная мысль, и я попробовал за нее ухватиться.

 - Мэтт, а откуда сеньорита приехала и когда?

 Мне показалось, что еще чуть-чуть, и я разгадаю какую-то тайну. Но тут привели сестру Элины.

 Видно, природа отдыхала на этой девице или копила силы на сотворение второй сестры. Даже нельзя было сказать, что она дурнушка. Она просто была никакой. Посмотришь и тут же забудешь.

 Мэтт смерил вошедшую тяжелым взглядом:

 - Как зовут, и как попала в шайку? Только не ври. Часть разбойниц жива, и слова твои мы проверим.

 Девица пробормотала:

 - Мое имя - Бетти Фэйст.

 И с воплем рухнула в ноги Мэтта:

 - Простите, ваша светлость, я не хотела, меня заставили...

 Пока она, захлебываясь слезами, рассказывала свою историю, граф несколько раз хватался за рукоять кинжала. Мне тоже захотелось прирезать эту дрянь на месте.

 - Выздоровеет сеньорита Элина, тогда и решим, как с тобой поступить. И моли всех богов, чтобы она поправилась. Иначе и тебе не жить.

 Граф приказал увести девицу и, когда она ушла, брезгливо бросил:

 - И носит же земля таких. Уверен: она далеко не всю правду нам поведала.

 Потом Мэтт опять ушел присматривать за сеньоритой Ли. Вечером ей стало хуже, и он объявил, что будет ночевать в кресле в ее комнате. Я пытался его отговорить, но бесполезно. Тогда я упал на первый же попавшийся диван в своих обширных апартаментах. Сон не шел. Перед глазами стояла моя лесная красавица. Я, как наяву, чувствовал прикосновение ее рук к своему телу. Вспомнил наши страстные ласки, и меня охватила невыносимая тоска...

 Прошло несколько дней. Ли становилось то лучше, то хуже. Граф оказался терпеливой и усидчивой сиделкой. Кажется, и пылинке на девчонку упасть бы не позволил. Наконец, она уже смогла сидеть в кровати.

 Я вошел к ней вместе с графом. Представился. Девушка слабо улыбнулась:

 - Сеньор, у меня уже было два ягуара.

 Когда она заговорила, я готов был голову отдать на отсечение, что где-то уже слышал этот голос. Но вспомнить так и не смог. Мне вдруг показалось, что мы с ней чем-то похожи.

 Я рассматривал ее и чувствовал, что мое предубеждение проходит. Да, волосы рыжие. Но очень красивого оттенка. Густые, волнистые и блестящие. Хотелось дотронуться рукой, чтобы почувствовать их шелковистость. Таких глаз, цвета весеннего леса, я тоже никогда не видел. Эта рыжая была по-настоящему прекрасна, не то, что 'моя' ведьма, злость на которую не прошла до сих пор.

 Я посидел с ними немного, а потом решил откланяться.

 - Навещайте меня, сеньор Ягуар. - Сеньорита вздохнула. - Скорее бы мне поправиться.

 Она с тоской посмотрела в окно:

 - Так хочется прогуляться по саду.

 Мэтт сразу же вскочил:

 - Почему же вы молчали, сеньорита Элина? Сейчас я вас отнесу.

 Мужчина бережно поднял девушку на руки. Мне показалось, что он готов носить ее так всю жизнь. Но еще я понял: когда сеньорита смотрит на графа, в глазах ее плещется какой-то животный страх. А мой друг то ли не замечал этого, то ли не хотел замечать. Элина сжалась в его руках, как пойманная птичка. Кажется, еще минута и она забьется в истерике.

 - Ли, обхватите меня за шею. Вам будет удобнее.

 Она послушалась, но сделала это через силу. Я ничего не мог понять. Граф спас ее, нянчится днем и ночью. Почему она его так боится? Между ними произошло что-то, о чем Мэтт мне не рассказал?

 Шли дни. Сеньорита выздоравливала. Вместе с графом или нами обеими гуляла по чудесному саду, который окружал поместье. На одной из таких прогулок она обратилась к Мэтту:

 - Ваша светлость, мне уже лучше. Когда вы отвезете меня к дяде?

 Побратим растерялся. Я точно знал, что отпускать девчонку он никуда не собирался.

 - Дорогая Ли, вы еще не совсем здоровы. И я боюсь, что вам там грозит опасность. Не все из шайки пойманы.

 Сеньорита удивилась:

 - Их поймали? Когда?

 - В тот же день, когда освободили вас.

 Девушка пристально посмотрела на графа:

 - Освободили? Или продали?

 Я хотел спросить, что она имеет в виду, но тут подбежал слуга: