Мир без Солнца

Да дело было даже не только в том, как долго конструкция станции сможет противостоять разрушительному воздействию внешней среды. Энергоресурсов станции при использовании их в режиме жесткой экономии хватит максимум на полгода. Примерно столько же можно протянуть на имеющихся запасах воды и пищи. Что будет потом, когда все запасы подойдут к концу?

В то, что удастся восстановить связь и вызвать спасателей, Кийск не верил и прежде. Произошедшее сегодня окончательно убедили его в том, что надеяться на помощь бессмысленно. Если невозможен был аудиоконтакт между двумя людьми, которых разделяло расстояние всего в каких-то десять-двенадцать метров, то о какой дальней связи могла идти речь?

На то, чтобы отыскать в иллюзорном мире воду и пишу, по мнению Кийска, рассчитывать не приходилось. Следовательно, оставалось всего полгода на то, чтобы найти способ самим выбраться отсюда. И, если согласиться с мыслью о том, что первопричиной разлома, забросившего станцию в мир красной пустыни, который находится где-то за пределами известной им Вселенной, в какой-то иной плоскости пространства, а, возможно, что и вне времени, является Лабиринт, то становится ясно, что нет другого способа покинуть его иначе, как пройдя через Лабиринт. Но кто решится вновь испытать судьбу?

От невеселых мыслей Кийска отвлек голос Бергсона.

— Блестит, — негромко произнес физик. Затем усмехнулся и снова прошептал: — Блестит...

Он словно бы разговаривал сам с собой, и Кийск вначале даже подумал что у техника помутился рассудок. Но, когда Кийск посмотрел в ту сторону, куда был обращен остекленевший взгляд Бергсона, он тоже увидел нечто похожее на желтоватые блестки, рассыпанные по красному песку.

Кийск вскочил на ноги. Следом за ним, заинтересовавшись необычным явлением, поднялись с песка Рахимбаев с Ли Тан-Бо.

Леру, не обращая внимание на происходящее, продолжал что-то быстро строчить в блокноте.

Бергсон, оперевшись на руки, откинулся назад и скрестил вытянутые ноги. Вид у него был более чем безразличный, — он как будто собрался наблюдать за представлением, которое остальные собирались разыграть для него.

— Блестит, — снова произнес он и, глупо улыбнувшись, посмотрел на Кийска.

— Что за чертовщина? — процедил сквозь зубы Рахимбаев.

Блестки не стояли на месте, а медленно перемещались в сторону места, выбранного Кийском для отдыха.

— Собирайтесь! — приказал Кийск. — Живо! Уходим!

— Что случилось? — оторвавшись от записей, удивленно посмотрел на него Леру.

— Не знаю, — ответил Кийск, продевая руки в ременные петли, на которых крепился контейнер с провизией.

Леру поднялся на ноги и, прищурившись, посмотрел в ту сторону, где происходило неспешное перемещение крошечных поблескивающих объектов. Точные размеры их определить было невозможно, поскольку на ровной песчаной поверхности пустыни не было ни одного ориентира, с помощью которого можно было хотя бы приблизительно оценить расстояние.

— И вам не интересно что это такое? — спросил Леру у Кийска.

— Интересно, — ответил тот. — Но, поскольку у нас нет оружия, я считаю, что мы должны постараться уйти на безопасное расстояние. Вот, если нам это не удастся, тогда мы и выясним что это там так загадочно блестит.

— Мне кажется, это люди... — не очень уверенно произнес Ли Тан-бо, вглядываясь в даль, где происходило перемещение блестящих точек.

Никто не произнес ни слова, — настолько неожиданно прозвучали слова десантника.

Люди в иллюзорной пустыне? Чья фантазия могла породить их на свет?

— Да, это люди, — уже куда более уверенно повторил Ли Тан-Бо спустя какое-то время. — Посмотрите, — протянул он руку, — они идут строем.

Теперь, когда доселе непонятные объекты были классифицированы, как идущие по пустыне люди, можно было оценить их размеры и расстояние до них. Присмотревшись, Кийск, так же, как и Ли Тан-Бо, пришел к выводу, что это пеший строй, в котором двигалось не менее сорока человек. Причиной странного блеска, который как раз и был замечен на фоне красных песков, была одежда людей. Что она собой представляла, рассмотреть на таком расстоянии было невозможно. Но, несомненно, это она причудливо преломляла лучи тусклого света.

— Люди, — беззвучно рассмеявшись, Бергсон повалился на спину и раскинул руки в стороны. — Откуда здесь могут быть люди?... Единственные люди в этой пустыне — это мы... Остальное — иллюзия... Бред... Не так ли, господин Леру? — Бергсон проворно вскочил на колени и посмотрел на философа. — Только мы... И больше никого и ничего в целом мире... Мы будем вечно идти по этой пустыне и так никуда и не придем, потому что все вокруг, — Бергсон сделал широкий жест рукой, обводя линию горизонта, — только плод нашего воображения. И станции никакой нет — мы ее сами придумали!...