Мрак

Мрак вытаращил глаза:

— Подлещ?

— А ты кого ждал? — буркнул всадник. Он был бледен, словно вовсе ночь не спал, ежился от утренней сырости и свежести. Под доспехом на нем была теплая одежда.

— Да уж не тебя, — ответил Мрак. — Неужто поедешь?

— Угадал.

— Зачем?

— Не знаю. Тянет. Что-то внутри тянет.

Мрак кивнул понимающе:

— Один мой друг называл это совестью. Второй называл законом богов, который внутри нас. Но как не назови, а я рад, что ты едешь. Без тебя полжизни искал бы тот чертов перевал. Но не рассыпешься в дороге?.. Я зрел как тебя под руки вынимали из корыта...

Подлещ пустил коня рядом, одни поехали по еще сонной улице. Подлещ огрызнулся:

— Это уважение выказывают! Я знатный боярин, рода старинного, от самого Яфета веду. Да и не меня купают и вычесывают, а мои богатства.

За воротами города кони пошли рысью, а когда разогрелись, их пустили в галоп. Мрак посматривал на Подлеща, но тот в самом деле оказался из хорошего дерева тесан. Побледнел еще больше, морда заострилась, щурится, но скачет, даже перестал на конской спине плюхаться как мешок с... травой.

В полдень дали передых коням, дальше гнали до сумерек. Заночевали в крохотной веси, а утром с первыми петухами пустились в путь. Мрак дивился, хотел из жалости коней гнать помедленнее, но Подлеща словно повела какая-то иная сила, что поселилась в его теле. Он посерел, глаза валились, губы пересохли, но упорно гнал и гнал коня по узким дорогам.

На третий день выехали на извилистую горную тропу, и Мрак увидел как загорелись глаза Подлеща. В них был стыд, но и какое-то болезненное облегчение, словно впервые за пятьдесят лет, шесть месяцев и четырнадцать дней решился посмотреть только ему ведомой правде в глаза, сказать себе вслух, кто таков на самом деле.

— Уже скоро, — сказал он хрипло. — Уже скоро... Что надеешься увидеть?

— А ты?

— Что я... У старых воинов болят старые раны. А эта рана еще и кровоточит.

Конь его уже хрипел, ронял пену. Он едва не соступал с узкой тропы, но Подлещ беспощадно гнал дальше. Дорога вела выше, воздух стал намного холоднее, чем внизу. Однажды в просвете между горами Мрак увидел вдали крохотные домики, удивился. Ровно на Змее летит! Или на ковре, украденном у киммеров.

Кони хрипели, мокрые бока тут же высыхали, а капли пота срывало ветром — холодным, похожим на зимний. Мрак ощутил как начали мерзнуть кончики ушей. Он хотел было ухватить за узду коня Подлеща, остановить насильно, однако рука застыла на полпути... Далеко впереди послышался едва слышный крик!

Он насторожился, пустил обессиленного коня вперед. Снова крик... Далекий, протяжный. Вроде бы не воинский.

Оглянулся на Подлеща. Тот погонял коня, бил в бока, наконец вытащил кинжал и начал колоть ножом, заставлял бежать из последних сил. Глаза Подлеща были выпучены, рот сжался как захлопка на волка.

— Подлещ, — сказал Мрак предостерегающе.

— Он зовет!.. — прохрипел Подлещ.

По спине Мрака пробежал мороз. Он крикнул дрогнувшим голосом:

— Опомнись!

— Он зовет.

— Подлещ, — крикнул Мрак настойчиво, — это было пятьдесят лет тому.

— Он зовет!

Крик донеся отчетливее. Теперь и Мрак услышал в завывании ветра слова: «Подлещ... дай...» Копыта заглушали звуки, но измученные кони все же приближались к тому месту, откуда Подлещ бежал, бросив друга, и Мрак с возрастающим страхом начал различать: «Дай руку... скорее... я падаю... дай руку...»

— Подлещ! — закричал он громко. — Стой! Это страна призраков! И оборотней!

Кони уже перешли на шаг, хрипели, едва-едва выдвинулись из-за выступа скалы, как Подлещ ахнул и поспешно сполз на землю. Впереди была ровная каменистая площадка, заваленная трупами, дальше обрывалась пропастью, а та сторона ущелья темнела в полете стрелы. Из ущелья поднимался дым, взлетали искры, а на краю пропасти висел, цепляясь окровавленными пальцами, человек.

Мрак видел только белокурые волосы и пальцы, что медленно сползали по гладкому камню, и без того скользкому от крови. Подлещ отпихнулся от коня, бросился к краю пропасти. Его шатало, он сам хрипел как загнанный конь, но еще издали вытянул руку.

Он был в трех шагах от человека, если то человек висел над пропастью, когда с другой стороны выбежало с десяток людей в кожаных доспехах, с мечами и щитами, обитыми воловьей кожей. Трое тут же с криками метнули дротики. Один пролетел мимо Подлеща, а два ударили в спину. Мрак видел как острые словно бритвы лезвия пробили доспех, глубоко вонзились в тело.