Игольное ушко

Боже, как мог человек выдержать такое и остаться в живых?

Она содрогнулась при мысли, что волны и камень могли сделать с человеческим телом. Джо заметил ее смятение, сказал прямо в ухо:

– Пошли домой, мам.

Люси отвернулась от моря, поспешила по грязной тропинке к дому.

Они пришли, сняли с себя мокрые плащи, шапки, сапоги, повесили их в кухне на веревку сушиться. Люси опять поднялась наверх и заглянула в комнату к незнакомцу. На этот раз он не открыл глаз. Казалось, глубоко мирно спит, но было такое чувство, будто он проснулся, услышав ее шаги еще на лестнице, и закрыл глаза ровно перед тем, как она открыла дверь.

Люси наполнила ванну горячей водой. Она и мальчик промокли до костей. Не раздумывая, мать посадила ребенка в ванну, затем разделась, пристроилась рядом с ним. Какое блаженство сидеть в тепле. Все-таки здорово находиться в своем собственном доме, в тепле и уюте, когда за прочными каменными стенами бушуют ветер, море и волны.

Жизнь неожиданно повернулась к ней лицом, вновь стала полна интересных событий. В одну ночь свалилось все сразу – шторм, кораблекрушение, загадочный мужчина, и это все после трех лет… Она надеялась, что вскоре незнакомец встанет, тогда удастся узнать о нем побольше, многое прояснится.

Но это потом, а пока пора готовить мужчинам обед, благо можно потушить баранью грудинку. Она вылезла из ванны, вытерлась мягким полотенцем. Джо остался в воде; он играл со своей любимой игрушкой – старой резиновой кошкой. Люси внимательно оглядела себя в зеркале, отметив складки на животе, оставшиеся после беременности. Они, конечно, медленно исчезают, но полностью не пропадут. Впрочем, надо попробовать комплексный массаж. Она улыбнулась своему отражению. Да, я что-то увлеклась, к тому же мой живот, увы, ни для кого не представляет интереса.

– Можно еще минутку побыть в ванной? – прервал ее размышления Джо. Он всегда так говорил – «одну минутку», но она растягивалась на полдня.

– Только пока я одеваюсь. – Она повесила полотенце на вешалку, сделала шаг к двери…

Там стоял незнакомец и молча смотрел на ее обнаженное тело.

Они встретились взглядами. Странно – вспоминала потом этот момент Люси – но тогда она не испытывала ни капли стыда, ей абсолютно не было страшно, и все из-за выражения его лица, в котором не было ни тени похоти или усмешки. Он смотрел не на низ живота, даже не на груди, а только в лицо – прямо в глаза. И она смело смотрела в ответ, ничуть не смущаясь, лишь слегка потрясенная происходящим. Люси глядела на него и удивлялась, почему она не кричит, не пытается закрыть тело руками, захлопнуть дверь, наконец.

И все же затем в его глазах что-то промелькнуло – а может, ей показалось – восхищение, веселый юмор с оттенком грусти. Что именно, она так и не узнала, потому что буквально через минуту дверь закрылась, он быстро ушел в свою комнату. Почти сразу вслед за этим Люси услышала, как заскрипели пружины матраса.

Непонятно почему, в итоге она почувствовала себя ужасно виноватой.

20

Персиваль Годлиман сделал уже все, что мог. Каждый полицейский в Объединенном королевстве имел при себе фотографию Фабера, добрая половина их искали его повсюду денно и нощно. В городах проверяли отели и пансионы для приезжих, вокзалы, автобусные станции, кафе, торговые центры; повсюду – на мостах, в арках и полуразрушенных зданиях – были вывешены объявления о розыске. На селе искали в сараях и амбарах, пустых домах, заброшенных замках, в чаще и на полянах, в поле. Его фото показывали служащим на железной дороге, бензоколонках, паромах, налоговым инспекторам. Все порты и аэродромы были перекрыты, на каждой стойке паспортного контроля обязательно приклеена его фотография.

Разумеется, полицейские считали, что разыскивается уголовный преступник, убийца. Каждый бобби^[10] знал, что мужчина с фотографии ножом убил в Лондоне двоих человек. Старшие офицеры знали чуть больше: что в одном случае имело место нападение на сексуальной почве, в другом мотивы неясны, в третьем – об этом постовых в известность не ставили – непонятное жестокое нападение на солдата в поезде, следовавшем по маршруту Лондон – Ливерпуль. Только главные констебли в графствах и несколько офицеров Скотланд-Ярда знали, что солдат был прикомандирован к МИ-5 и всеми убийствами так или иначе занимается контрразведка.

Пресса также думала, что идет обычная погоня за убийцей. На следующий день после того, как Годлиман сообщил в деталях о происшедшем, большинство газет в своих вечерних выпусках напечатали эту информацию. В утренние выпуски, предназначенные для Шотландии, Северной Ирландии и Северного Уэльса, информация не успела попасть, но на следующий день были краткие сообщения. Убитый в Стоквэле проходил как разнорабочий под вымышленным именем, приводились анкетные данные самого общего характера, намекалось на возможную связь данного убийства с гибелью Юны Гарден в 1940 году. В качестве орудия убийства прямо указывался стилет.

---

10 Кличка полицейского в Англии.