Муму с аквалангом

За долгие годы общения между соседями возникло некое подобие дружбы. После завершения очередной работы Анна Львовна угощала Ивана чаем и частенько рассказывала о том, какая хорошая у нее дочь. Да, да, Эмма просто замечательная, умная, тонкая, красивая, чудесная… Но, увы, дочери не повезло – она вышла замуж за нищего оборванца, который смотрит лишь в карман к теще.

– Думает, что я не понимаю его сущности, – вздыхала Анна Львовна. – А Эммочка хоть и образованная, да глаза у нее затуманены. Все говорит: «Мамуля, ты зря на Антошу злишься. Мы уже не один год вместе, он меня обожает. Кабы не любил – давно бы ушел. Вот ведь дурочка! Антон ждет моей смерти, но его подстерегает сюрприз. Думает, он все захапает, ан нет! Эмма мое добро получит, да с оговоркой: ни копейки мужу. Вот так! Хочет поднять бизнес – пусть оформляет фирму на жену. И ничего у Поспелова не получится, он профукает деньги. Ерунду какую-то придумал: анализы на дому брать. Неужели кто-нибудь этим воспользуется? Сходят люди в поликлинику, там и сдадут…

Иван понимал, что Анне Львовне нужен слушатель, и кивал головой.

Субботин целиком и полностью был на стороне работодательницы. Он несколько раз оказывался свидетелем скандалов, которые закатывала матери Эмма, когда с мужем приезжала на дачу. Локальные войны в доме Анны Львовны вспыхивали всякий раз, когда Антон появлялся у тещи.

Не так давно Иван наблюдал, как Эмма, думая, что ее никто не видит и не слышит, орала у сарая на мать:

– Как тебе не стыдно!

– Представь себе, не стыдно, – спокойно ответила та.

– У тебя огромное состояние!

– Не такое большое, как ты считаешь. Многое потрачено на твое обучение, кстати, совершенно зряшное, – парировала мать. – Я не вижу картин! Где твои полотна? Предлагала же тебе выбрать профессию врача-стоматолога, ты бы хорошие деньги получала. Но ты захотела пейзажи малевать. Скажи спасибо, что не знаешь, сколько я отдала за твое поступление в институт и какие подарки таскала профессорам, чтобы тебя не выгнали прямо с первого курса.

– Врешь! – завизжала Эмма. – Все вокруг говорят, что у меня талант.

– Ладно, может, талант и есть, – примирительно кивнула Анна Львовна. – Но где полотна-то, а? Отчего ты не участвуешь в выставках, не выставляешься в салонах? Почему работаешь в театре гримером?

– Я художник! – возразила Эмма.

– Ой, не смеши, – отмахнулась Анна Львовна. – Носы актерам клеишь и парики причесываешь. Можешь кому угодно врать, но мне не надо.

– Я могла бы писать гениальные полотна, – звенящим от напряжения голосом сказала Эмма, – да только нищета не позволяет. Чтобы заработать деньги, я вынуждена, как ты выразилась, носы актерам клеить. Будь моя воля, стояла бы сейчас у мольберта!

– У тебя есть муж, – язвительно заметила Анна Львовна, – он и обязан жену содержать!

– Мама, – устало сказала Эмма, – Антон врач. Очень хороший, но сидит в районной поликлинике, а там золотых гор не получишь.

– Что мешает великому терапевту перейти в другую структуру? – презрительно поинтересовалась мать.

– Антон любит своих больных, он не может их бросить!

– А жену, значит, побоку?

– Врач нигде не будет иметь хорошей зарплаты, надо поднять свое дело. – Одолжи нам денег, а? Пожалуйста! – взмолилась Эмма. – Хочешь, я на колени встану?

– Это лишнее, – спокойно ответила Анна Львовна. – Нет, Поспелову я ни копейки не дам!

– Мама! – заплакала Эмма. – Ты же дашь деньги мне, своей дочери!

– На твой бизнес?

– Да.

– Очень интересно… – засмеялась Анна Львовна. – Девушка-художница собирается основать фирму по взятию анализов у людей на дому? Ты всерьез? Если б ты решила основать художественный салон, я бы мигом средства дала. А Поспелову – нет.

– Мама!

– Успокойся, детка, – сказала Анна Львовна, – после моей смерти все твое будет. Но хочу предостеречь: Антон не тот человек, которым хочет казаться. Я все вижу, но молчу.

– Ты о чем, мамуля? – насторожилась Эмма.

– Не важно, – отмахнулась Анна Львовна. И повторила: – Поспелову рваного фантика не дам, а ты получишь после моей смерти все.

Эмма выпрямилась.

– Я бы побоялась делать такое заявление!

– Почему? – изумилась Анна Львовна.

– Хочешь, чтобы я жила, мечтая о дне твоей кончины? – рубанула любящая доченька и убежала прочь.

Понимаете теперь, почему Иван удивился, увидев рано утром Антона, открывшего ему дверь?

– Чего тебе? – грубо спросил доктор.