Моя вечная жизнь

Но объяснять это человеку, который влюблен, бессмысленно и вредно – я и сама такая же, когда влюблена!

– Прости, я сейчас очень плохо соображаю, – я показательно зевнула в ладошку. – Мне нужно отдохнуть. Смертельно хочу спать!

Это было дипломатичное предложение оставить опасную тему, и Павлу хватило ума и такта его принять:

– Конечно, извини. Я провожу тебя домой.

– Марик проводит, – я улыбнулась и поцеловала Павла в щеку. – Нам с ним надо побеседовать об агентурных делах. А ты побудешь с Рози, ладно? Угостишь ее завтраком.

– Хорошо, – Павел смотрел на меня пристально и без намека на улыбку.

– Ты ни в чем не виновата! – благородно вступился за меня внутренний голос.

Я только покривила губы – это с какой стороны посмотреть! Как поется в известной песне, несовпадение – вечная драма. Я переживала ее много раз, но так и не уяснила, можно ли кого-то винить. И до сих пор не знаю, что больнее: отпускать любимого человека, который хочет уйти, или самой уходить от любящего?

Зная, что поступаю правильно, я все-таки злилась на себя за безжалостное знание.

Я молча прошла коттедж насквозь, спустилась с парадного крыльца на булыжную мостовую и, гневно топая по круглым спинам старых камней, пожаловалась Марику, который бесшумно возник рядом со мной секунд через тридцать:

– Знаешь, иногда мне кажется, что я виновата перед ними уже в том, что живу на этом свете! Но как это увязать с их желанием остаться в моей жизни?

– Милочка, это слишком сложно для моего понимания! – тягучим голосом капризули ответил мне перевертыш – агент Хинкс. – Давай-ка лучше поговорим о модных трендах?

Я посмотрела на него с признательностью. Бывают моменты, когда настоящей женщине нужен абсолютно не настоящий мужчина!

– И, кстати, если хочешь поплакаться в жилетку – у меня есть одна подходящая. Между прочим, от Барберри! – кокетливо сказал Марик. Мне захотелось его расцеловать, однако я удержалась от этого неблагоразумного поступка, чтобы не расстраивать сверх меры Павла.

Я спиной чувствовала, что он смотрит мне вслед.

Уходить было трудно, как никогда раньше.

За три дня пребывания на курорте я не сильно обросла вещами. Еще одного «лидловского» пакета, который нашелся у запасливого Марика, вместе с хваленой вьюттоновской сумкой хватило, чтобы сложить все мои тряпки. На сборы ушло не больше десяти минут. Потревоженная стуками и шорохами Галина даже не успела как следует проснуться. Прощаться с соседкой я не стала, Марик обещал это сделать за меня.

– Не волнуйся, я тут немного задержусь и прослежу, чтобы все было хорошо, – пообещал он мне.

Самой первой утренней электричкой я уехала из Бад-Вильдбада, твердо пообещав себе, что больше никогда сюда не вернусь. Эта страница моей жизни перевернута.

Старые березы у здания вокзала аплодировали моему решению молодой листвой. Едва просветлевшее небо уже затянуло белой марлей перьевых облаков, обещающих усиление ветра.

Вообще-то, Шварцвальд – самый теплый и спокойный в смысле погодных катаклизмов регион Германии, обычно ветры тут дуют несильные, а осадков выпадает мало, но иногда случаются сокрушительные бури, о которых в старые времена местные жители говорили, будто это Михель-великан рубит лес для своего плота.

И именно на шварцвальдской горе Фельдберг в конце двадцатого века – 26 декабря 1999 года – была зафиксирована самая большая до сих пор в Европе скорость ветра. Ураган Лотар достиг скорости тропической бури – 215 километров в час, погубил больше пятидесяти человек и разрушил сорок тысяч гектаров леса, скосив целые склоны с ценными хвойными. Метеорологи не смогли предсказать этот ураган, потому что все вычислительные модели не сработали. Ужасный Лотар возник ниоткуда и ушел в никуда. Зато теперь немецкие службы погоды выдают штормовые и ураганные предупреждения при малейшем намеке на угрозу.

Вот и я сказала Марику:

– Похоже, будет буря!

– Не волнуйся, поезжай спокойно, я все проконтролирую! – снова пообещал он.

– Я о погоде!

Марик тряхнул головой. Глянцевые иссиня-черные волосы, поднятые ветром, всплеснули крыльями. Белозубая улыбка блеснула остро, как молния:

– Погода – это природа, а кто у нас Царь Природы?

– Неужели ты, Маркус Хинкс? – я тоже улыбнулась, любуясь красивым и сильным молодым мужчиной – слава богу, нормальной ориентации!

Щурясь на ветру, он стоял на перроне, особенно колоритный на фоне скучной серо-бурой кирпичной стены, и стал моим последним ярким впечатлением от Шварцвальда.