Когда явились ангелы (сборник)

Я ответил, что, да, хочу знать название ее романа. Я не мог отделаться от чувства, что кого-то тут разыгрывают, но мне было все равно. Я был очарован.

– Я назвала его «Гениальная девочка-подросток захватывает мир». Не очень поганое название, а?

Я признал, что встречались и похуже, особенно у первых романов.

– Фиг вам первый! Это мой третий, ясно? Первый назывался «Любовь желторотая», а второй – «За-зря свободы». Легковесные оба, дерьмо, сама понимаю. Юношеские сопли. Но в «Гениальной девочке» есть заряд. Да, хочу спросить! Мой издатель хочет переиздать два первых и выпустить все три в комплекте. Но я сомневаюсь. По-вашему, стоит – как романист романисту?

Я не знал, что ответить. Серьезно она говорит, или врет, или ненормальная, или что? Говорила как будто серьезно, но это может быть также, как она хмурится. И не оставляло ощущение, что мне вешают лапшу. Я ответил вопросом на вопрос:

– Кто вас издает?

– «Бинфордс и Морт».

Если бы она назвала большое нью-йоркское издательство вроде «Кнопфа» или «Даблдея», я бы состроил рожу и понес галиматью. Но «Бинфордс и Морт»? Это – маленькое издательство классной исторической литературы, почти неизвестное за пределами Северо-Запада. Стала бы она ссылаться на него, если бы врала? С другой стороны, стали бы они с ней связываться?

– По-моему, «Бинфордс и Морт» плохого не посоветуют, – веско ответил я, пытаясь заглянуть ей в глаза.

Окуляры не позволяли. Надо было проверить ее иначе.

– Ладно, Гениальный подросток. У меня к вам тоже вопрос.

– Только быстро, писатель. Кажется, моя колесница подъехала.

Действительно, у знака «Не парковаться» остановился черный седан. Наверное, она услышала. Из машины вылез молодой, карьерно-юридического вида помощник и направился к двери.

– Хорошо, быстро, – сказал я. – Хотелось бы знать, что вы думаете – с ходу, с высоты вашего умственного коэффициента – о втором законе термодинамики.

Если я ожидал, что поставлю ее в тупик, то ошибся. Она неторопливо поднялась на ноги и встала передо мной. Потом наклонилась, так что ее лицо почти прикоснулось к моему. Узкие губы стали растягиваться и приподнялись по краям. Нетерпеливые шаги водителя стихли в нескольких метрах от нас, но ни девушка, ни я не обернулись.

– Мелисса? – произнес он. – Все улажено, душа моя. Папа хочет, чтобы мы поехали в «Падающую башню» и заказали пару больших пицц – для него пепперони. Он придет, как только отделается от этой чертовой делегации флорентийских рыбопромышленников – они все еще поют блюз об ограничениях на ловлю лосося. Может быть, другую – с канадским беконом?..

Линзы ни на миг не отвернулись от меня. А губы все растягивались, и казалось, улыбка сейчас расколет голову пополам. Румянец залил щеки и шею, глаза выпорхнули из-за хрустальных клеток, как два шальных зеленых попугая. Она приставила ладонь ко рту, чтобы не услышал водитель.

– Энтропия, – прошептала она за ладонью, как партизан, сообщающий важный секрет под самым носом у противника, – возрастает только в замкнутой системе. – Потом выпрямилась и заговорила в полный голос: – Больше того: поющий рыбак из Флоренции симпатичнее звучит, чем паленый хряк из Канады.

– Намного, – согласился я.

Она ответила коротким кивком. Лицо снова приняло хмурое выражение. Ни слова не говоря, она круто повернулась и прошагала самостоятельно мимо ожидавшего помощника, через вестибюль, и за дверь, и к седану, величаво или настолько величаво, насколько это возможно для мосластого, возможно, безумного, почти слепого, с наполовину зелеными волосами существа из другого измерения.

– Если окажетесь в Маунт-Нево, – крикнул я ей вслед, – моя фамилия в адресной книге!

Она не обернулась. Помощник нагнал ее, но она презрела его помощь. Она споткнулась, сходя с тротуара, но схватилась за заднее крыло, ощупью добралась до ручки на двери и влезла. Только тут я спохватился, что, величественно удалившись, она забыла свою трость.

Когда я выбежал, они отъезжали. Я махал оперенной тростью, но она меня, конечно, не видела. Я хотел посигналить утенком, но они уже были у ворот, а транспорт сильно шумел.

Притом я понял, что именно такого гостинца от меня ждут дома. Как удачно. Калеб будет в восторге. Будет хвастаться, махать ею, вертеть, дудеть. Одноклассники будут восхищаться, захотят такую же. Когда поедут в «Волшебное королевство», будут искать ее во всех сувенирных лавках на Мейн-стрит, спрашивать во всех справочных киосках…