Занавес

— Гастингс, вы должны понять, по крайней мере, следующее: человек, который убил хоть раз, будет убивать снова, снова и снова.

— В любом случае, — мрачно заметил я, — в этот раз не было убийства. По крайней мере, одна пуля улетела в сторону.

— Да, повезло, очень повезло. Как я уже говорил вам, такой исход трудно предвидеть.

Он вздохнул. На лице его было беспокойство.

Я тихо удалился, с печалью думая о том, насколько ослабел Пуаро. Ум его был по-прежнему острым, но сам он уже был больным и уставшим человеком.

Пуаро попросил меня даже не пытаться установить личность Икса, но я был твёрдо убеждён, что знаю его. Только один человек в Стайлзе поразил меня своей злобностью. Простой вопрос и всё станет ясно, даже если ответ будет отрицательный.

После завтрака я столкнулся с Джудит.

— Где ты была вчера вечером, после того как я встретил тебя с майором Аллертоном?

Плохо то, что, когда мы интересуемся чем-то одним, мы зачастую забываем обо всем другом. Я был ужасно удивлён, когда Джудит набросилась на меня.

— Это тебя вообще не касается, папа.

— Я ведь... только спросил.

— Да? А зачем? Что ты всё время лезешь с вопросами? Что я делала? Куда ходила? С кем была? Это просто невыносимо.

Самое смешное в том, что на этот раз я не спрашивал, где она была. Меня интересовал только Аллертон.

— Не понимаю, Джудит, почему я не имею права задавать тебе самые обыкновенные вопросы? — Я попытался её успокоить.

— Я не знаю, зачем тебе это нужно.

— Мне просто стало интересно, почему никто из вас.., э.., не знал о том, что произошло.

— Ты говоришь о выстреле? Ну, если тебя это так интересует, я ходила в деревню за почтовыми марками.

— А разве Аллертон не был с тобой?

— Нет, нет, — произнесла она в бешенстве. — Мы столкнулись у самого дома, а через пару минут увидели тебя. Надеюсь, теперь ты доволен. Хочу, однако, сказать, что если бы я даже провела с Аллертоном весь день, это не твоё дело. Мне двадцать один год, я сама зарабатываю себе на жизнь и имею право проводить время так, как считаю нужным.

— Безусловно, — быстро произнёс я, стараясь ослабить её возмущение.

— Рада, что ты согласен со мной, — Джудит, казалось, успокоилась. Она немного улыбнулась. — Отец, дорогой, не будь таким. Ты же знаешь, что это меня бесит. Если бы ты не был так любопытен…

— Обещаю в будущем не делать этого. В этот момент к нам подошёл Фрэнклин.

— Привет, Джудит. Пойдёмте. Мы опаздываем. Движения его были резкими, манеры едва ли можно было назвать учтивыми. Я знал, что у него с Джудит была назначена встреча и, поскольку доктор платил ей, он имел право отдавать приказы. Тем не менее, я не понимал, почему нельзя вести себя вежливее. Его манеры вряд ли кто-нибудь назвал бы изящными, но по отношению к большинству людей, надо сказать, он вед себя довольно сдержанно и корректно. Его отношение к Джудит, особенно в последнее время, стало резким и необычайно категоричным. Во время разговора он почти не смотрел на неё, просто отдавал приказы. Джудит это никогда не задевало. Меня это, однако, возмущало. И тут мне пришло в голову, что поведение Фрэнклина сильно контрастирует с утончёнными манерами Аллертона. Джон, без сомнения, был намного лучше Аллертона.

Фрэнклин зашагал по направлению к своей лаборатории. Походка вразвалку, угловатая фигура, худощавое скуластое лицо, рыжие волосы, веснушки! Уродливый, неприятный мужчина! Никаких явных достоинств! Конечно, у него ясный, здравый ум, но женщин редко привлекает только это. Я, к сожалению, отметил для себя, что Джудит из-за своей работы, фактически никогда не бывает в мужском обществе. У неё нет реальной возможности оценить других мужчин. По сравнению с грубостью и непривлекательностью Фрэнклина очарование и любезность Аллертона особенно выделялись.

А что, если Джудит серьёзно влюбится в него? Только что проявленная ею раздражительность — плохой признак. Аллертон, как мне было известно, не только плохой человек, но, может быть, даже.., сам мистер Икс?

Он, между прочим, мог им быть. Ведь во время выстрела его не было с Джудит.

Но каков мотив всех этих бессмысленных, на первый взгляд, преступлений? Я чувствовал, что Аллертон — отнюдь не сумасшедший. Он в здравом, абсолютно здравом уме, но он — человек без всяких принципов. И вот Джудит — моя Джудит — чересчур часто встречается с ним.

2

До этого самого момента, поскольку я был занят поисками Икса и предотвращением возможного убийства, я почти не беспокоился о своей дочери. Все личные проблемы отошли на задний план.