Убийство Роджера Экройда

— Считаю. Я очень тревожусь за мистера Экройда.

Я оглянулся, выбрал стул потяжелее, и мы с Паркером начали взламывать дверь. Еще одно усилие — дверь поддалась, и мы шагнули за порог.

Экройд сидел в кресле перед камином в той же позе, в какой я его оставил. Голова его свесилась набок, а над воротничком поблескивала витая металлическая рукоятка.

Мы подошли ближе. Я услышал, как ахнул дворецкий.

— Сзади ткнули, — пробормотал он, — страшное дело!.. Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.

— Не трогайте! — резко сказал я.

— Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.

— Слушаю, сэр.

— Паркер убежал, продолжая утирать пот.

Я сделал все то немногое, что еще оставалось сделать. Я постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв.

За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:

— Что? Невозможно! Где доктор?

Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.

— Бог мой, — раздался из-за спины голос Реймонда, — значит, это правда!

Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, и я оттащил его в сторону, думая, что он, как и Паркер, хочет вынуть кинжал из раны.

— Ничего нельзя трогать, — объяснил я.

— До полиции все должно оставаться так, как есть.

Блент понимающе кивнул. Лицо его было как всегда непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения; Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.

— Ужасно, — сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне.

— Ограбление, я полагаю, — сказал он.

— Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? — Он подошел к письменному столу.

— Вы думаете, это грабеж? — спросил я.

— Что же еще? О самоубийстве ведь не может быть и речи.

— Никто не мог бы заколоть себя таким образом, — сказал я с уверенностью.

— Это убийство, сомнения нет. Но мотив?

— У Роджера не было врагов, — сказал Блент спокойно.

— Значит — грабитель. Но что он искал? Вое как будто на месте.

— Он окинул взглядом комнату.

— На письменном столе все в порядке, — сказал Реймонд, перебирая бумаги. — И в ящиках тоже. Очень загадочно.

— На полу какие-то письма, — заметил Блент.

Я посмотрел. Три письма валялись там, где их уронил Экройд, но синий конверт миссис Феррар исчез. Я открыл было рот, но тут раздался звонок, из холла донеслись голоса, и через минуту Паркер ввел нашего инспектора мистера Дейвиса и полицейского.

— Добрый вечер, джентльмены, — сказал инспектор.

— Какое несчастье! Такой добрый человек, как мистер Экройд! Дворецкий сказал, что он убит. Это не могло быть несчастной случайностью или самоубийством, доктор?

— Нет, исключено, — сказал я.

— Плохо.

Он склонился над телом.

— Никто не касался его?

— Я только удостоверился, что никаких признаков жизни нет. Это было нетрудно. Положения тела я не менял.

— Так. И судя по всему, убийца скрылся — то есть пока. Теперь расскажите мне все. Кто нашел тело?

Я рассказал все в подробностях, стараясь ничего не упустить.

— Вам звонили, говорите вы? Дворецкий?

— Я не звонил, — твердо произнес Паркер. Я весь вечер не подходил к телефону. Это подтвердят и другие.

— Странно. А голос был похож на голос Паркера, доктор?

— Ну как бы вам сказать! Я не обратил внимания. Видите ли, у меня не возникло сомнений.

— Естественно. Ну, так. Вы приехали сюда, взломали дверь и нашли бедного мистера Экройда. Давно ли он умер, доктор?

— Не менее получаса тому назад. Может быть, больше.

— Дверь была заперта изнутри, вы говорите. А окно?

— Я сам закрыл и запер его по просьбе мистера Экройда.

Инспектор подошел к окну и откинул занавеску.

— Теперь, во всяком случае, оно открыто! — воскликнул он.

Действительно, нижняя рама была поднята. Инспектор посветил на подоконник фонариком.

— Он таки влез в окно, — сказал инспектор.

— Смотрите.

На подоконнике явственно виднелись следы. Следы ребристых резиновых подметок. Один след был обращен носком внутрь комнаты, другой, частично перекрывавший первый, — наружу.