Время зверинца

При этом я еще не упомянул связь Поппи с моим литагентом.

Ванесса не стала со мной спорить. Времена изменились. Она со мной уже не спорила, утратив к этому интерес, поскольку заранее было ясно, что любой более или менее продолжительный спор неминуемо завершится ее победой.

— Кстати, а когда это у тебя был нервный срыв? — спросил я.

— Он начался сразу после нашей свадьбы и продолжался без перерыва до недавнего времени.

Даже такая фраза теперь звучала у нее без вызова, едва ли не примирительно.

— Рад, что теперь у тебя все хорошо.

— Будет еще лучше, когда ты вылезешь наконец из постели.

Ее раздражало, что я целыми днями валяюсь в постели, скриплю зубами, грызу ногти, пью энергетические напитки и слушаю «Радио-4»;^[92] а ведь было время, когда она многое отдала бы за то, чтобы меня вот так скрутило. Будь я на весь день прикован к постели, она могла бы спокойно заниматься своим романом, не слыша стука моей клавиатуры и не видя моей шевелящей губами физиономии. Но все это осталось в прошлом.

Я сейчас ничего не писал, а ей уже не было в этом нужды. Она свое написала.

— Какое чудесное чувство! — говорила она. — Как приятно сознавать, что я с этим покончила.

— Ты никогда с этим не покончишь, Ви. Если оно пошло, то уже не остановится. Ты обязательно начнешь писать новую вещь, раньше или позже. На всякий случай.

Я и понятия не имел, что у нее тогда уже дозревал сценарий и что она так или иначе поддерживала связь с де Вульфом. — Что значит «на всякий случай»?

— На тот случай — я говорю это с любовью и на основе опыта, — на тот случай, если первый роман не оправдает твои надежды. Второй роман пишется для подстраховки первого, а третий — для подстраховки…

— Я уже поняла, Гвидо. Но я не хочу походить на тебя, вечно неудовлетворенного, вечно гоняющегося за собственным хвостом. Я выжму максимум уже из первого. А теперь вылезай из постели.

В ней появилась новая уверенность, как у человека, который только что успешно завершил долгое и трудное предприятие — подъем на гору, спасение нации и т. п. — и теперь хочет слегка развеяться. Или не слегка, как в случае Ванессы.

— Поедем на рынок, — внезапно предлагает она. — Давай купим новый ковер. Давай слетаем в Рим.

Я натягиваю одеяло на голову и бормочу:

— Я болен.

— Кончай дурака валять, Гвидо! Поднимайся.

— Не могу.

— Стоило мне закончить книгу, и ты прямо рассыпался на куски.

— Я не рассыпался на куски. Если на то пошло, я как раз понемногу собираю себя из кусочков. И это никак не связано с твоей книгой. Именно поэтому я как любящий муж прошу тебя начать работу над следующей. Я буду счастлив видеть, как ты начинаешь и заканчиваешь книги хоть ежедневно. А сам буду лежать здесь и выздоравливать.

— От чего выздоравливать? Что конкретно тебя подкосило?

Я удивленно округлил глаза. Легче было бы перечислить, что меня пока еще не подкашивало.

— Разве не могу я просто поболеть? — спросил я. — Могу я быть просто нездоров?

— Ты не можешь быть просто нездоров. Ты самый здоровый человек из всех, кого я знаю, — здоровый телом, но не духом. Вот с башкой у тебя проблемы, это факт.

Мы оба замолчали, подумав о Джеффри. Что там говорит наука о семейных опухолях мозга?

Ванесса прочла мои мысли.

— Нет, — сказала она, — это не наследственное.

Я попросил чая. Она предложила устроить чаепитие вне дома. В «Кларидже».^[93] Я напомнил ей, что заказывать столик для чаепития в «Кларидже» нужно как минимум за год вперед. Для меня всегда было загадкой, как люди могут заглядывать так далеко вперед, планируя всего лишь чаепитие. Та же история с «Ритцем». Я слышал о людях из сельского Хэмпшира, бронировавших столики в «Ритце», чтобы отпраздновать там день рождения, за двадцать лет до самого события. Это было все равно как записать своего сына в Итон, еще даже не встретив женщину, с которой ты этого сына собираешься зачать. Ванесса терпеливо, как образцовая жена, выслушивала мои контраргументы. А потом выдвигала новые предложения. Тогда в Париж. В Мадрид. В Касабланку. Летим в Касабланку.

Надо отдать ей должное, она не сказала: «Ну тогда оставайся тут в постели, а я полечу в Касабланку с Дирком».

— Похоже, тебе отвалили изрядный аванс, — сказал я с несколько даже излишней бодростью, лишь бы не показаться завистливым. — Кто-то сумел протащить выгодный для тебя договор. Это Фрэнсис, да?

---

92 Четвертый канал Би-би-си, среди прочего транслирующий радио-пьесы, научные и исторические программы.

93 Пятизвездочный отель в центре Лондона, известный своими аристократическими традициями.