Компромат на кардинала

Заволжец решительно вынул из кармана паспорт и билет:

– Где менять-то?

Тоня машинально последовала за ним. А больше никто не пожелал отправиться к кассам и переоформлять билеты.

Что? Лететь через Жмеринку в Европу? Упустить возможность переспать в хорошем отеле, отведав яств шведского стола и обобрав проклятых капиталистов? Вместо этого очутиться в этой богом забытой «столице реформ»? Нет уж. Все хотели только в Москву, в Москву, в Москву, словно чеховские три сестры!

Тоня, которая уже отдала билет решительной мадам Моник, вдруг засомневалась. Конечно, перспектива заманчивая, но откуда этот блондин вообще знает, что ей надо не в Москву, а в Нижний? Откуда?! Может быть, конечно, случайно оказался рядом, когда они с заволжцем братались по поводу внезапно обнаруженного землячества. А вдруг… вдруг этот блондин – не настоящий блондин, а один из подручных дьявола, который прежде таскался за Тоней будто привязанный, а теперь его что-то не видать. Небось смекнул, что Тоня его заприметила-таки в Нанте, потом взяла на заметку здесь – и решил обезопаситься, послав с нею вместе подсадную утку?

Или коршуна, это уж как угодно. В роли утки, вернее, курицы есть все шансы выступить Тоне. Она расслабится, заснет – сил-то больше нет, целый день на ногах, да в каком напряжении! – а коршун ка-ак тюкнет ее втихаря своим клювом…

Не лучше ли не менять шило на мыло, а терпеливо ждать отправки рейса в Москву?

Ну да. А ночью в парижском отеле, куда отвезут всех, в том числе и дьявола, под покровом темноты этот злой гений…

Тоня лихорадочно огляделась. Нет, дьявола не видать. Может, пошел покушать? Может, он даже и не знает про внезапно выпавший из гиперпространства рейс в Нижний? Может, удастся от него улизнуть? А блондин, очень может статься, существует сам по себе, а вовсе не является пособником врага рода человеческого? Ну не может, не может ведь так обалденно улыбаться плохой человек…

Впрочем, насчет улыбок обольщаться не стоит! Вспомнить хотя бы Сережу, Альдемаро из Лерина (учителя танцев). Когда он дает себе труд взглянуть на самую неуклюжую из своих учениц (Тоню Ладейникову, стало быть) и улыбнуться ей – из чисто педагогических побуждений, конечно, чтобы приободрить! – у Тони начинается натуральная дрожь в коленках. Невероятные Сережины глаза смотрят, кажется, в самую душу. Ох уж этот его взгляд: темный – глаза-то цвета горького шоколада! – и в то же время свет излучающий. Чудится, какие-то сверкающие, звенящие нити протягиваются в эти мгновения между ним и Тоней, у нее сладко сжимается сердце, и приходится силой напоминать себе о Катьке, о Витале, о том, сколько лет вообще пролегло между Сережей и ею, да между ними препятствий больше, чем было между Ромео и Джульеттой. К тому же пусть бог спасет женщину, которая бросит свою жизнь к ногам этого юного Казановы! Но все-таки словно бы никого не остается в этот миг меж ними, время останавливается. Сердчишко колотится в мгновенной, дурацкой надежде: «А вдруг он?..» А он вдруг переводит взор на другую трепещущую дурочку, и ты видишь, что в глазах его тот же светлый пламень, и та же нежность, и тот же тайный, сокровенный смысл, и понимаешь, что Сергей просто не умеет смотреть на женщин иначе. Казанова – он и есть Казанова!

Тоня тряхнула головой, отгоняя долгоиграющее Сережино очарование, и задумалась: к чему это все вдруг вспомнилось? Ах да, она размышляла, верить ли взгляду блондина.

Однозначно – нет. Пусть он даже и чист, как ангел, а все-таки доверяй, но проверяй. Хватит с нее и дьяволов, и ангелов. В самолете надо умудриться сесть от него подальше и не спать, пусть даже придется ломать себе для этого пальцы, как обстояло дело с персонажем какого-то романа – кстати, фантастического! – давным-давно читанного Тоней. Не спать! А в аэропорту сразу хватать такси и мчаться к Витале. Может, загадочный блондин утратит Тонин след и отвяжется?

О, вот отличная идея! Надо обеспечить свою безопасность в Нижнем тем, что позвонить Витале. Пусть встречает ее, желательно вместе с Катькой. И они поедут ни на каком не на такси – Виталик не даст деньгами швыряться, – а на рейсовом автобусе, в массе иных-прочих людей. Ангелу будет к ней не подойти. Авось и обойдется все, как оно обходилось до сих пор.

В самом деле, ежели обошлось дважды, почему бы не продолжить традицию в третий раз?!

И Тоня отправилась обеспечивать свою безопасность – звонить бывшему мужу. Неподалеку от автоматов она снова увидела дьявола, который прижимал к уху мобильник и что-то говорил. Тоня попыталась поймать хоть слово, но дьявол тараторил с поистине адской скоростью: ее итальянский был слабоват для таких изысков. К тому же она опасалась подходить слишком близко и вслушиваться: дьявол ее пока что не заметил, не стоит попадаться ему на глаза и впредь.