Загадка старого имения

– Кто ты? – пробормотала Александра. – Кто это говорит со мной?

Послышалось или отозвался эхом ехидный смешок?..

И тогда Александра догадалась, чей был это голос. Ее искушал враг рода человеческого, тот, кто плодит ложь и предательство, жестокость и беспощадность, покровитель всех клятвопреступников, негодяев, неблагодарных тварей и лгунов.

– Ну уж нет! – прошептала она, зная, что до этого существа, столь же всевидящего и всеслышащего, как сам господь, донесется и беззвучие. – Ну уж нет! Хотела я украсть счастье, да грешна, но коли бог мне указал путь к завещанию, значит, он меня простил, и не тебе, лукавый сатана, вернуть меня на стезю лжи и порока. Жива не буду, я Липушку от беды избавлю!

Вдали что-то зашелестело, словно змея просвистела в траве, уползая бессильно, и Александра поняла, что одержала победу над искушением.

Ну, теперь помогай, господи!

Она побежала к конюшне, моля бога еще об одной малости – чтобы там не столкнуться с Устином. Ее окатывало волнами ужаса при одной мысли о том, что предстояло сделать, но другого выхода не было.

Тихонько вошла, миновала несколько стойл. Никто не окликнул ее, Устина нет, господи, спасибо, теперь еще немножко помоги.

– Не ради себя прошу, – прошептала Александра дрожащими губами, – ради сестры!

А вот и Зорька. Александра приблизилась и попыталась оглядеться в стойле. В узкое окно конюшни под потолком вливался лунный свет, и худо-бедно можно было кое-что разглядеть. Когда лошадь седлали для той приснопамятной прогулки, Александра смотрела незрячими от страха глазами, но все же умудрилась какую-то малость увидеть и запомнить. Она ничего не сможет сделать с Зорькой, не сможет ею управлять, если на той не будет хотя бы недоуздка и поводьев. Вот они висят на вбитом в бревно гвозде. Вставить лошади в рот удила и думать нечего, у Александры не хватит сил принудить ее разжать зубы. А вот недоуздок нужно просто накинуть на морду и затянуть ремешки. Это совсем просто, если, конечно, Зорька не зауросит.

Зорька стояла смирно, а потом, когда недоуздок был надет, вдруг ласково прихватила губами Александру за плечо.

– Ты все понимаешь, – растрогавшись чуть не до слез, пробормотала девушка. – Ты понимаешь, что нам нужно выручить Липушку!

Нечего было и думать оседлать Зорьку. Где-то тут, в сундуке, спрятанные от мышей, лежали седла, но Александра не знала, как с ними обращаться, а главное, помнила, что израненная Зорькина спина еще не зажила, грубой кожей ее рассадишь еще сильней, кобыла сбросит всадника. Придется обойтись без седла.

Александра подвела Зорьку к колоде и кое-как взгромоздилась ей на спину, подсунув под себя юбки. Похоже, это не слишком обеспокоило лошадь, не растравило ее раны. И когда Александра подобрала поводья и сжала бока Зорьки ногами, та послушно двинулась к выходу из конюшни.

Александра не верила своему счастью и только диву давалась, как удобно ездить по-мужски, даже сидя без седла. И все же она могла только порадоваться, что дорога в Полунино так коротка.

И вот впереди завиднелся фонарь, висевший у ворот усадьбы.

Раздался собачий лай, Александра улыбнулась: где-то там лает сейчас и Руж, на которого вся ее надежда!

Выскочил сторож с фонарем и рогатиной, да и остолбенел, увидев барышню, сидящую на неоседланной лошади. То начал кланяться, то всматривался подозрительно… Кое-как втолковала Александра, что ей немедленно нужно видеть барина, кое-как сторож заставил себя перестать на нее глазеть, прикрыть разинутый изумленно рот и пойти к господскому дому. Прошло несколько минут, которые казались Александре невероятно долгими. Она хотела спешиться, но побоялась спрыгнуть наземь, а никакой подходящей колоды тут не было. Зорька низко наклоняла голову, недоуздок не мешал ей щипать траву, и в такие минуты Александра сжимала ее бока как можно сильней, чтоб не съехать по скользкой гриве вперед.

Раздались торопливые шаги, и появился Полунин, в одной рубашке и брюках, в сапогах, с фонарем в руке. Завидев Александру, он поставил фонарь, бросился к ней и стащил с лошади так стремительно, что она не успела испугаться. Полунин прижал ее к себе, она услышала, как стучит его сердце…

– Сашенька… – пробормотал Полунин, – что случилось?

Александра обхватила его руками за шею, но тотчас спохватилась и отстранилась. Руки ее упали.

– С Липушкой беда, Николай Николаевич! – выпалила она, и Полунин, осторожно опустив ее на землю, разжал объятия: