Молодой маг Хедин

– Мы? Явились на готовенькое? – искренне возмутился Хедин. – Как может «явиться на готовенькое» Великий Предел? Как можно назвать «детскими играми» великую борьбу добра и зла, творения – и разрушения? О чём ты, почтенный Хрофт?

Он шёл прямиком в ловушку, молодой и горячий маг Хедин, ещё не сделавшийся холодным и рассудочным Хедином Познавшим Тьму.

(Комментарий Хедина: в ловушку тогда у нас топал Старый Хрофт, и куда более прямым путём! Я сразу понял, куда он клонит, и быстро составил(зачёркнуто) так что не составило особого труда ему подыграть.)

Отец Дружин протянул руки к огню, словно замерзая.

– Скажи, маг Хедин, зачем ты здесь? Только скажи правду. Тебе нет нужды хитрить.

– Знания, – пожал плечами молодой чародей. – Великий Предел только тогда именно Предел и именно Великий, когда вбирает в себя всё доступное. Магия не может пребывать безнадзорной. Текучее, неупорядоченное – всё собирается злом. Две твердыни в этом мире – тёмная и светлая, и очень жаль, что тьма досталась злу.

– Какие две твердыни, маг? Кому они принадлежат? Почему тьма досталась злу?

– На вопросы твои, достойный Хрофт, ответить легко, – Хедин напоказ пожал плечами, но Старый Хрофт видел – глубоко внутри Истинного Мага гнездилась неуверенность. Он пришёл, потому что старые пути завели его в тупик, он пытался отыскать новые. Дело оставалось за малым – направить его туда, куда требовала месть Хрофта.

– Твердыня света – это Обетованное, удел Молодых Богов. Оттуда исходят порядок и добро. Твердыня зла… – он чуть замялся, – это тьма. На Дне Миров, в сопредельных областях, где нет света и, следовательно, нет настоящей жизни. Страшный Кипящий Котёл питает те места, даруя им подобие… движения, скажем так.

– Отчего ж тогда не уничтожить эту «твердыню зла»? – усмехнулся Старый Хрофт. Он не сомневался, что молодой маг заговорит про равновесие. И не ошибся.

– Великие весы не потерпят исчезновения одного из первоначал, к сожалению. Нам приходится терпеть тьму, но злу мы противостоять можем. И всё живое, смертные и бессмертные, люди и эльфы, гномы и драконы, кобольды и демоны, коим нет числа, – все мы принимаем одну из сторон. Их только две, как лишь две стороны есть у Великого Предела.

– Две стороны вашего предела? И это всё? Больше ничего? В огромном мире?

– Да, – кивнул маг. – Это так. Много цветов, но всё сводится к двум. Белому и чёрному. Великие противоположности, жизнь и смерть. День и ночь. И так далее, почтенный Хрофт, и так далее.

– Зачем тебе тогда мои знания, маг? Тем более что ты не уверен, откуда они взялись. Да полноте, ты ведь небось и не знаешь, кто я таков?

– В мире множество тайн, – напустил на себя вид бывалого знатока Истинный Маг. – Некоторые надо разгадать во что бы то ни стало, некоторые могут подождать. Не стану терзать тебя ненужным любопытством, достойный Хрофт.

– Что ж, и на том спасибо, – буркнул Отец Дружин.

– Я заходил на сторону Тьмы, оставаясь верен Свету, – напыщенно продолжал молодой маг.

– Кому ты там верен, мне неважно, – Старый Хрофт взглянул на прямого, выпятившего грудь чародея, так и застывшего подле двери. – А важно то, что станется с того, коль я поделюсь с тобою тем, что знаю.

– Что станется? – не понял маг.

– С тобой. С твоим Поколением. С другими. Или ты собираешься просто упрятать всё, что удастся узнать, под спуд?

– Под спуд? О, нет, конечно. Великий Предел не неподвижен и не неизменен, он вечно колеблется, приводя к равновесию силы. Нужны самые разные заклятия, и потому…

– То есть примерно как кузнецу нужны инструменты, – усмехнулся Старый Хрофт. Он знал ответ.

– Можно сказать и так, – пожал плечами молодой маг. – Но главное – в преумножении магии, в расширении границы познанного. Могущество наше…

– Чьё? – жёстко перебил Отец Дружин. – Истинных Магов? Молодых Богов? Кого-то ещё?

– Всеобщее, – не моргнул глазом Хедин. – Всеобщее могущество всех, кто живёт в Упорядоченном.

– Так не бывает, – тяжело сказало Хрофт. – «Все» не могут оказаться «могущественны». Есть сильные и слабые. Есть властолюбцы и есть те, что превыше всего ставят скромность. Есть алчные и ненасытные – и те, кто едва ускользает от цепких лап голода и холода. Что ты имеешь в виду, Истинный? Кому будет прок с твоих заклинаний?