Слишком чужая, слишком своя

Около ворот пропускной пункт, ворота можно открыть только с той стороны. Так, едет машина. По графику — идиотизм какой! Машина останавливается перед воротами, сейчас должны сказать пароль или что там у этих любителей детских игр? С Кена станется. Хорошо, что хоть грузовик, есть за что уцепиться снизу.

— Давай, Берт, выгружай скорей, — голос надо мной. — Что у вас здесь за кутерьма? Трижды остановили и перерыли весь груз.

— Не твое дело! Тебе не за вопросы платят.

Голос принадлежит американцу. Настоящий бостонский акцент, надо же!

Но мне не до их перебранки. Я высвобождаюсь из-под днища грязная, как трубочист. Подходящее местечко. Вот здесь прицеплю свой маленький подарок — это мина, ребята, не бойтесь. У меня есть сорок минут, чтобы уладить дело и свалить отсюда. Или нет.

— Ты что...

Все, никто уже никуда не идет. Я оставляю труп за кучей ящиков — здесь полно паутины, значит, давно никто не заглядывал. Надеюсь, что и не заглянет! Я знаю расположение помещений, у меня болезненная память. Сколько еще мин? Немного, но это ничего. Вот — знакомый коридор. Загляну в окошки — нет, комнаты пусты. Если там и был кто-нибудь, то сейчас нет. Охраны тоже нет — все, наверное, по периметру или охраняют территорию. Молодчина, Кен, только опоздал слегка, я уже здесь. Кстати, Кенни, где ты? Я пришла. Не надо прятаться, глупенький. Пора развлечься.

— Ты проверил посты? — Нашла, вот ты где.

— Да, босс. Сейчас начинаю сеанс связи. Но никто не доложил о чрезвычайной ситуации.

Я уверена, что ты будешь слегка разочарован.

— Кен, я не понимаю... Может, все это напрасно. А мы уничтожили такой опытный материал! — О, профессор Хольт, собственной очковой персоной.

— Нет, информация точная. Двое суток назад она въехала во Францию. Под другой фамилией, но отпечатки... Нет, скоро она будет здесь.

— Но вы же не проследили за ней!

— Профессор, это свидетельствует лишь о том, что технология, которую вы к ней применили, не дала результатов. Она опять стала самой собой.

— Но это невозможно. Изменения в мозге не имеют обратной силы. Ты сам видел.

Да, профессор, я уже другая. Но мне это нравится. Они обе отлично ужились во мне.

— Значит, что-то случилось. Разве с интриганами из КГБ можно иметь дело? Напрасно шеф это затеял! Можно было бы поискать двойника где-то еще.

— Я в этом не разбираюсь. Когда она должна появиться?

— Да когда угодно, раз уж она во Франции.

— Босс, Седьмой не вышел на связь.

— Черт! Может, у них отключена рация?

— Нет, босс, там же Симон.

— Объявляй общую тревогу. Все на периметр.

Вот дурак безголовый! Времени в обрез, надо заходить. Еще немного. Успокою дыхание. Еще минута. Давай, Керстин, время вышло. Клюнул носом в свои кнопки парень за мониторами. Все, отговорился.

— Привет, Кен, — о, как мы бледнеем. — Не ждал гостей?

— Почему же, ждал. Ты... хорошо выглядишь.

Нечего комплименты раздавать. Я стреляю ему в колено. Это ужасно больно, нестерпимо. Потом потолкуем, Кенни.

— Профессор, прошу вас — на стол, — я киваю дулом на знакомый до боли в висках стол. — Ну, быстро, нечего церемониться!

Щелкают пластиковые кольца. Крепкий пластик, знаю точно. Кен кричит криком, катаясь по полу. Что я говорила? Больно. Я пускаю ток — фи, гадость! Надо было ему сначала клизму поставить, а теперь нюхай это. Я выключаю ток. Что, не нравится?

— Не надо...

Что «не надо»? Собственное изобретение не по вкусу?

— Где материалы об опытах?Где разработки? Быстро.

— Там, диски... и в файлах.

— Пароль?

— Вам это не поможет... Без меня технология мертва.

Ничего, всегда найдется умник, который разберется.

Поэтому... Он кричит тонко и надрывно. Но мне его не жаль, меня терзали на этом столе много времени. Слишком долго, чтобы я теперь могла его пожалеть. А все остальные? Такие, как Жаннет и тот «опытный материал», который «пришлось уничтожить». Могу себе представить!

— Ульм, 1427695.

Прекрасно. Теперь я введу задание. Все. Мозг машины самоуничтожится через четыре минуты. Профессор сентиментален, как все немцы — он родился в Ульме. А вот номер... Какая разница. А, Кенни, ты очнулся? Это хорошо. Продолжим нашу вечеринку. Следующим номером программы будет... Правильно.

— Скажите мне, профессор, скольких вы поджарили на этом столе?

— Это... было нужно для науки. Ты не понимаешь. Иногда надо отбросить слюнявые принципы, чтобы человечество могло идти вперед. Я не считал сколько... Какой смысл, когда мое открытие — это новые перспективы для человечества? Не надо содержать дорогостоящую систему. Коррекция поведения возможна уже в раннем возрасте, особенно у детей с плохой наследственностью. И не имеет значения сколько...