Реквием

— Первый поход, — продолжала она, — задумывался как вооруженное паломничество. Каждый рыцарь считал своим долгом помолиться в храме Гроба Господня, тогда его странствие заканчивалось. Вот здесь история принимает опасный поворот. Во время своего паломничества мой прапрапра… и так далее… прадед кое–что обнаружил под базиликой храма. Книгу. Точнее, Библию.

— Так, значит, вы хранители Библии? — Я изумленно посмотрела на Джареда. — Здорово, наверное?

— Най, речь не о Священном Писании, — возразила Ким. — Ты видела эту книгу.

— Библия Шаха? — уточнила я.

Ким кивнула:

— Она надежно хранилась в колодце под базиликой. По слухам, мать Адриан нашла там истинное распятие и гробницу Христа.

— Тебе не кажется это святотатством? Хранить Библию Ада под гробницей, если верить преданиям, Иисуса Христа?

Ким потерла виски. Очевидно, ей не раз приходилось отвечать на этот вопрос.

— Святость того места скрывала Библию от глаз Шаха и его легионов. Мой прадед не знал этого. Он достал книгу, а поняв ее важность, поклялся охранять. Эта древняя реликвия наложила на нашу семью проклятие, которое передавалось из поколения в поколение.

— Да уж, проклятия здесь популярная штука, — проворчала я.

Ким взглянула на Джареда.

— Извини, — невесело рассмеялась я. — Все это невероятно. Даже для меня, а я видела Шаха.

В комнате вдруг похолодало. Джаред и Клер мигом устремили взгляды в потолок. Любимый притянул меня к себе, а его сестра села с другой стороны, легонько прикоснувшись к моему колену.

Замигали лампы, я задрожала от холода, хотя Джаред и Клер окружили меня своим теплом. Приглушенный люминесцентный свет создавал зловещую атмосферу. От нашего дыхания образовывались облачка пара.

— Что происходит? — прошептала я.

— Нина, в сотый раз прошу, успокойся, — ровным голосом произнесла Клер. — С тобой ничего не случится, пока мы рядом. Просто такое бывает, когда их слишком много.

— Слишком много? — сглотнула я.

Ким посмотрела наверх:

— Возможно, армия или две… или же один, но очень сильный.

— А что хуже? — Я затряслась от страха.

— Один, — шепотом сказала Клер, ее взгляд рассредоточился.

Сейчас она полагалась на свои чувства, и на лице ее появилось задумчивое и слегка растерянное выражение.

Ким снова переключила свое внимание на меня. Ее самообладание внушало трепет. Она всегда держалась раскованно, порой замкнуто, но мне с трудом верилось, что она остается спокойной в присутствии стольких Других. Всем своим существом я отчаянно жаждала убежать по коридору, крича от ужаса.

— Кто бы ни решался вернуть Библию в храм, никогда оттуда не возвращался. Мы считали, что кража книги Джеком и Гейбом у моего дяди — лучшее, что могло произойти с нашей семьей, однако Шах призвал нас к ответу. Тогда я и заболела… или так нам показалось.

Да, в комнате заметно похолодало, а над головой, вероятно, кружили орды демонов, но я вдруг стала равнодушной к происходящему. Подалась вперед и подперла голову рукой.

— Значит, одержима. Как священник гороховым супом? Да ладно тебе, Ким.

— Я многого не помню. Знаю лишь, что папа из шкуры вон лез, чтобы меня излечить. Когда отец Гарри и отец Кармин закончили… я стала другой.

Джаред сжал мою руку:

— После такого люди обычно лишаются жизненной энергии до конца дней. Но в случае Ким все иначе. Когда отец Кармин изгнал наконец демонов, частица их способностей передалась ей. Добровольно они бы ни капли не отдали. Ким отняла у них толику силы, поэтому они ее побаиваются.

— Что еще за сила? — спросила я.

— Понимание мертвых языков, например. Еще я знаю о перемещении демонов, когда они приближаются или уходят, причину их действий. Думаю, что смогу по желанию забрать их энергию, но пока никто близко не подходил, вот и не было возможности опробовать.

— Ким уникальна, — мрачно молвила Клер. — Она влияет на них непостижимым для других образом.

— Я… ты…

В голове кружились вопросы, но больше расстраивала взаимосвязанность всех событий. Теперь обе мои жизни столкнулись лоб в лоб.

Вдруг воздух наэлектризовался, а стол дрогнул и чуть сдвинулся.

— Что это было? — опешила я.

Стол снова завибрировал и стремительно отъехал к стене, ножки противно заскрипели по кафелю.