Восьмое Правило Волшебника, или Голая империя (др. изд.)

Ричард сжал кулак, подставив внутреннюю часть предплечья Каре.

— Сделай это так, чтобы они ясно увидели, что произойдет, в противном случае все это будет напрасно. Не заставляй меня напрасно испытывать боль.

Кара сжала губы, недовольная его командой. Девушка еще раз посмотрела в глаза Ричарда и увидела в них твердую решимость. Тогда она тоже решилась. Заглянув в глаза Кары, Ричард понял, насколько больно ей держать эйджил. Он сжал зубы и кивнул, показывая, что готов. Сохраняя каменное выражение лица, морд-сит направила эйджил на внутреннюю сторону предплечья. Ричард почувствовал себя так, словно его ударила молния. Самая страшная, какую он только мог представить. Ужасный всплеск боли пронзил руку. Боль отозвалась в плече. Казалось, кости развалились на кусочки. Скрипя зубами, воин держал дрожащую руку, а Кара медленно вела эйджилом вниз к кисти. Кровавые пузырьки поднимались, лопались и струйками стекали по руке.

Ричард задержал дыхание, сжав мышцы живота, и опустился на одно колено — он не собирался этого делать, но просто не мог больше выстоять на ногах под лавиной обрушившейся на него боли. Люди задыхались, шокированные видом крови и страданий. Многие удивленно перешептывались.

Кара отняла оружие. Ричард почувствовал напряжение в мускулах. С трудом переведя дыхание, он наклонился вперед, пытаясь успокоиться и подняться. Кровь стекала с пальцев.

Кэлен стояла сзади с небольшим шарфом, который Дженнсен достала из кармана.

— Ты в своем уме? — яростно прошептала она, перевязывая его кровоточащую руку.

— Спасибо, — поблагодарил он жену за заботу, не желая отвечать на ее вопрос.

Ричард не мог заставить пальцы перестать дрожать. Кара держалась слегка сзади. Он был уверен, что девушка была осторожна и не сломала ни одной кости, но чувствовал себя так, словно это все-таки произошло. Медленно приходя в себя, Ричард ощутил, что от боли по лицу бегут слезы.

Когда Кэлен закончила перевязку, Кара взяла его под руку и помогла встать.

— Мать-Исповедница права, ты не в своем уме, — проворчала она.

Ричард не стал спорить и доказывать верной подруге необходимость того, что он приказал ей сделать. Вместо этого он повернулся к зрителям и показал им руку. Темно-красное пятно медленно проступало по всей длине шарфа.

— Вот и могущественная магия. Вы не могли видеть ее, но можете оценить результаты. Такая магия может убить, если Кара захочет этого, — люди бросали на морд-сит встревоженные взгляды, наполненные уважением. — Но она не может поранить вас, потому что вы не взаимодействуете с подобной магией. Только те, кто родился с искрой дара, может почувствовать прикосновение эйджила.

Настроение людей изменилось. Вид крови отрезвил всех.

Ричард медленно подошел к ним.

— Я доказал вам, что все, рассказанное мною, — правда. Я не утаил от вас ничего важного или относящегося к делу. Теперь вы знаете, кто я и кто вы, и как мы все вместе оказались в этой ситуации. Если вы хотите узнать что-нибудь еще, я готов дать вам честный ответ.

Когда Ричард замолчал, люди стали переглядываться, высматривая, есть ли у кого-нибудь вопросы. Вопросов не было.

— Пришло время вам принять решение о своем будущем и будущем тех, кого вы любите, — продолжил Ричард. — Сегодня вы определите свое будущее. — Он показал на Оуэна. — Я знаю, что у него была любимая девушка Мэрили, которую забрал Орден. Знаю, что вы все пострадали от действий Ордена. Мне не известно, как зовут каждого из вас, и неизвестны имена людей, которых вы потеряли, но поверьте, я понимаю вашу боль. И хотя мне ясно, как вы дошли до такого состояния, что решились отравить меня, но все же вы не имели права делать это.

Многие избегали взгляда Ричарда, опуская глаза.

— Я собираюсь дать вам шанс встать на правильный путь. — Он немного помолчал, чтобы они осознали сказанное. — Вы многое выдержали и долго страдали, столкнувшись с угнетением, но теперь вы должны сделать выбор.

Ричард опустил руку на рукоять меча.

— Я хочу знать, где вы прячете противоядие от яда, которым меня напоили.

Люди обменялись встревоженными взглядами. Они озирались по сторонам, пытаясь понять чувства своих товарищей; они привыкли вместе решать, что делать.

Оуэн пытался разгадать намерения своих друзей, но они были еще более растеряны, чем он сам. Наконец парень облизал губы и робко спросил: